Я творю, следовательно существую.

 

 

    Окружающий мир для незрячего человека – проблема.

    Спустя восемь лет я могу утверждать, что искусство это естественная среда обитания человека, как естественной средой для дикого животного является лес. А творчество в самых разнообразных его проявлениях, есть форма деятельности, направленная не столько на преобразование окружающей действительности, сколько на преобразование из природного материала - действительного человека.

 

    Человек творящий  перестает быть тварью. То есть, оставаясь частицей мироздания,  песчинкой или слабым тростником,  он всё же становится мыслящим тростником.  И тогда человек может сказать о себе: «Я творю, следовательно я существую, ибо через творчество  я уподобляюсь по образу и подобию  Творцу! А это делает мое существование оправданным.»

 

    Все началось для меня в 1998 г, когда я поехал на профессиональную подготовку в Волокаламский центр реабилитации слепых обучаться по специальности резчика по дереву. Замечательные педагоги Валерий Михайлович и Татьяна Николаевна Гороховы в течение курса обучения сделали из меня не просто мастера резьбы по дереву, как было прописано в полученном мной дипломе,     но главное , они дали мне силы поверить в свои возможности. Видимо у каждого  поиск самого себя,  это сложный и очень индивидуальный процесс. У меня к тому времени за плечами были  уже массажное училище и  истфак московского университета. А   еще была  «тоска», которая всё крепче усиливаясь во мне гнала меня от всякой возможной реальности . Но куда? Я этого не знал. Я лишь чувствовал, что  преподавание истории в школах, массаж или коммерция, это всё было возможно, но это не было моим. С другой стороны, всё то, что вкладывается в понятие «культура»выглядело для меня некогда созданными застывшими формами, порой пугающими своей пьедистальной над человечностью, давящей бесцеремонно, как медный всадник давил бедного Евгения Онегина.

 

    И вот два педагога из Волокаламска дали мне в руки тот самый ключик, которым открылись и до сих пор открываются все потайные двери. Этот ключик  творчество.

   

    Все начиналось с простого. На первом занятии я взял в руки кусок дерева. Это был спил липовой доски. Кто же не держал в руках  кусок неструганной доски? Что от него можно ожидать, кроме заноз?  Но оказалось, что за этим малым стоит  большое и необъятное. 

 

    Мне рассказали, что есть волокна, по которым осуществляется сокодвижение в растущем дереве, и что эти волокна имеют свое определенное направление от комля к верхушке. Что в зависимости от состояния этих волокон определяется плотность древесины и  свойства  материала.  А материал  очень разнообразный. Это целый лес. А еще добавить  к этому  южные породы, плодово-ягодные деревья, корни, ветки, разнообразные наросты, капы.  Кора - это кожа дерева,  волокна - это сосуды,  сок -  это кровь, ствол и ветви -  это скелет,  листочки -  это легкие, а корни -  это связь с землей. Вот и образ древа жизни. Лес становится живым. Каждое время года, это особое состояние природы, и голос каждой птицы, и жизнь каждого листочка, и солнце, и ветер, и снег, и дождь -  всё это заключает в себе очередное колечко, которых столько, сколько лет проживает дерево. Жизнь  дерева гораздо продолжительнее,  чем человеческая жизнь. И появились деревья на много сотен миллионов лет раньше, чем пришел в этот мир человек.  Древняя память Земли в каждом кусочке древесины.

 

    А  потом я познакомился со стамесками и с методиками, как можно практически без зрения, с помощью ножей, различных стамесок, киянки и ножовки,  из неприглядного кусочка липы вырезать ложку.  После первой ложки были другие ложки и множество других изделий, которые учащиеся делают согласно программе обучения. Вершиной  многотрудной  и многокровной программы (по началу приходилось резать  пальцы довольно часто)  стала объемная скульптура или высокий рельеф.

 

    Я сейчас для себя этот период обучения и последующее некоторое время называю этапом преодоления материала. Ставилась задача, бралась  доска и по шаблонам ножовкой, киянкой и долотом, а затем клюкарзой и полукруглой стамеской из доски делалось изделие. Была доска или ствол,  а стал лоток или медведь, играющий на гармошке. Материал всегда сопротивляется мастеру. Если это ствол, то изделие  всегда будет вытянутым, а если это плоская доска, то и изделие будет плоскостным.  Мастер, учитывая все эти особенности материала, всё же втискивает в него свою идею. В этом  и заключается принцип преодоления материала.

 

    Спустя некоторое время, находясь в подмосковном лесу  или на  ялтинском побережье,  я уже немного умел слышать настроение леса или моря.  А,  прикасаясь к шершавому стволу столетнего  дуба или держа на ладони причудливый, облизанный вековой заботой моря камушек, испытывал особенные переживания, перетекавшие в меня от осязаемой природы.  Я почувствовал в себе желание не бороться с природным материалом, а идти за ним.

 

    Следующий этап я условно называю этапом следования за  формой, созданной природой.  Конечно же мне, как и многим, приходилось  видеть, как корчуют деревья или обрезают ветки.  Гуляя по лесу, мы часто перешагивали через поваленные стволы. Всё это было всегда. Но поваленное или наклоненное дерево, это было всего лишь препятствием.  Срезанные ветки и выкопанный корень, это был мусор, который надо было сгрести в кучу и сжечь.  Но однажды  (это было зимой в калужской области) я вышел из дома, чтобы принести из сарая дрова для печи. Набрал Охапку дров, сверху закинул какую-то коряжку, лежавшую в снегу и принес всё это в дом.  В печи трещали подбрасываемые мною дрова.  Я же сидел рядом и держал в руках принесённую коряжку. Это была часть дерева, где комель переходит в корневище.  Еще мгновение, и коряжка вслед за другими дровами полетит в топку. Но что-то удержало ее в моих руках.  Необыкновенные формы, на мгновение остановившееся движение коряжки.  Казалось, что еще немного  отогреется эта коряжка и оживет. Я отложил ее в сторону.

 

    Через несколько дней, когда коряжка подсохла,  я  отскоблил ее от сырой гнили, вычистил из нутра прогнившие части, зашкурил наждачной бумагой, покрыл морилкой и навощил. Все, композиция «Остановившийся огонь»  стала первой вещью, сделанной в стиле «следования за формой материала». Принцип простой: в исходном материале отсекается все лишнее,  инструменты и такие средства, как морилка и вощение  подчеркивают природную особенность. Природа делает почти все за художника. Автору надо лишь увидеть и найти средства, как это подчеркнуть.

 

    Мне приходилось слышать мнение противопоставляющее принципы зрительного и тактильного восприятия. Говорилось, что зрительное восприятие строится от общего к частному. Мы видим сначала целое , а потом рассматриваем детали. Осязание строится  на противоположном.  Сначала руки ощупывают конкретные детали, а лишь затем выстраивается целостное восприятие предмета. Тут кроется сложность осязательного видения, когда набор деталей должен определить нечто целое. Почему в подобных рассуждениях учитываются лишь зрение и осязание?  А где наш вкус, обоняние, слух? Вкус красного украинского борща или запах цветущего жасмина, или сказка, рассказанная бабушкой. И не важно, как получено впечатление. Главное впечатление должно отпечататься на  благодатной почве, которую условно можно назвать «Внутренним зрением». И тогда мы действительно начинаем видеть.  Не глазами, а всем своим существом, как бы из себя или даже всем собой. Мир начинает протекать сквозь нас, а человек превращается лишь в фильтр, который отбирает  образы.

 

    Я последние два года летом живу в Подмосковье у хороших знакомых на даче. У меня есть там маленькая мастерская с верстачком и   тисками. Есть необходимый инструмент. А главное, есть хозяйка дачи, которая мне на багажнике  велосипеда привозит со всех окрестностей  коряжки, корни, причудливые ветки. Такие привозы всегда сопровождаются эмоциональными комментариями по поводу найденных диковин. Чем не сказка? Кое-что я добываю корчуя  старые яблони и сливы на даче, или нахожу на соседних свалках  выброшенные корни.

 

    Под навесом очищенные от земли и грязи,  эта корневая и веточная братия сохнет под солнцем, продувается ветерком. По вечерам я прихожу под навес и упорно ножичком очищаю все корешки от земли, от коры, от гнили. Каждую веточку, каждый изгиб, каждую дырочку исследует мой ножик и мои пальцы.  Запах свежего дерева, маслянистость свежесрезанной коры, выпуклости и впадины изощрённых форм. Это всё богатый материал для воображения. Иногда  один лишь изгиб ветки заставляет искать под эту, волнующую меня  напряженную линию, дополнительные части из других веток или корней, чтобы создать композицию. Так родилась идея, которую я воплотил в композиции «Йог Вася». Композиция «Девушка-корень» родилась сама собой. Был корень яблони.  Я для каких-то целей отрезал часть от этого корня, затем еще отрезал, а потом  кто- то мне махнул рукой.  Это была она - Девушка-корень.  Из неопределенной массы сплетений выделилась протянутая ко мне рука. Я взял ножовку и освободил  девушку от  оплетших ее корней.  Две соединенные  между собой ветки создали композицию «Мальчик-олень».  Понадобилась лишь капля клея, чтобы склеить эти две части.

 

    Последние свои работы я даже не покрываю морилкой и не вощу.  Высушенный корень,  ветка или ствол несет в себе свой неповторимый запах.  Если близко  поднести изделие к носу и потянуть в себя воздух, можно уловить запах далекого места, откуда пришла эта вещь. А приходят они воистину из далека.

 

    Каждая вещь привезённая из леса и надлежащим образом оформленная, занимает свое место в моей маленькой комнате. Это место  ее постоянной прописки. И когда  я отправляю своих «детей» на очередную выставку, в доме образуются невосполнимые дыры. Когда же мои «ребята» возвращаются с выставок, они всегда  бывают несколько обиженными за то, что им приходилось по моей милости  где то гостить.

 

    Человек приходит в этот мир, вероятно, чтобы исполнить некоторое задание. Видимо, у каждого задание свое.  Но я не ошибусь,  сказав, что  осознание себя, как «Я», как личность; осознание вне себя «другого», как нечто присутствующего, мир в котором мы живем; выяснение отношения между «Я»и «Мир», и, наконец, осознание себя  нелишним этому миру, причастным этому миру, и обретение мира в себе самом -  это  универсальное задание, данное всем нам нашим общим Творцом!  И творчество, это путь выполнения этого задания.

 

    С. Царапкин. февраль 2005.